А теперь мы поговорим о некоторых вещах, которые, как обнаруживается, крайне важны для нас в Саентологии. Это материал, или учение, которое можно продемонстрировать. Это базовая теория, которая лежит в основе преподавания и инструктирования.
Суждения на уровень выше механики пространства, энергии и времени. Суждения главнее всего этого.
Эта механика является продуктом согласованных суждений, которые жизнь удерживает совместно. Причина, по которой существуют пространство, энергия, время и предметы вокруг нас, состоит в том, что жизнь достигла согласия относительно определенных вещей, и это соглашение привело к отвердеванию. Таким образом согласованные нами вещи впоследствии становятся вполне наблюдаемыми.
Механика для человека настолько превосходит что-либо другое, что она стала важнее суждений. Песня на мотив: “Неважно, что ты думаешь”. Механика пространства, энергии, объектов, времени, комнат, домов, земли, электричества, душистого мыла — все это более ценно, чем суждения человека. Другими словами, человек все перевернул. Так долго соглашаясь с этими вещами — с тем, что они так тверды, — он в конце концов опустился ниже уровня создания этих соглашений, и его суждения якобы не могут проявить столько же мощи, сколько его непосредственное окружение. Именно это пересиливает способность человека свободно действовать в рамках этой механики, им самим и построенной. Его суждения теперь становятся менее действенны, чем механика, посредством которой он оперирует. И поэтому, делая новое суждение, он наталкивается на механику существования — на свое собственное согласие с людьми, пространством, энергией, предметами и временем.
Важнейшая цель процессинга в Саентологии — привести индивидуума в такое совершенное общение с физической вселенной, чтобы он мог восстановить силу и действенность собственных постулатов. Мы же видим человека в перевернутом состоянии — то есть его суждения теперь менее ценны, чем стена перед ним. И в процессинге, например, в Открывающей Процедуре 8-С, мы приводим его в достаточно хорошее общение с той стеной, которая находится перед ним — так, что он начинает видеть, что тут перед ним есть стена. И точно в этот момент он поднимается вверх, можно сказать, до озарения о том, что создали его постулаты. Он может двигаться оттуда далее и постепенно достичь состояния, когда его суждения снова возьмут верх над механикой.
Эта механика настолько ему мешает, она создает настолько явно наблюдаемые объекты, что он теряет способность познавать их.
Может показаться, что этого вообще не нужно делать. Все, что нужно сделать на самом деле — побудить индивидуума просто поменять свое мнение, внезапно каким-то образом сделав его способным менять свои мнения, однако дело обстоит совсем не так. Это просто не работает. Вот какой принцип работает здесь: ввести индивидуума в совершенноеобщение с чем-то, и потом, когда он избавится от страха перед этимпредметом и больше не будет его избегать, продемонстрировать ему, что он может изменить свое мнение о нем.
Но если вы не поможете ему превозмочь слепоту, нереальность в отношении того, с чем он уже согласился, то ему придется работать против самого себя — своих собственных соглашений. Он согласился, что там есть стена, и теперь собирается бороться с этим, утверждая, что ее там нет. Он воюет со .своими собственными постулатами, ивследствие этого его собственные постулаты слабеют. Потому что этастена перед ним — его собственный постулат. И теперь, не отменивэтот постулат, он пытается поменять мнение о нем и сказать: “Там нетникакой стены, нет никакой стены”. Но она там есть, это точно.
Вот в таком состоянии мы и находим человека. Он согласился с тем, что есть физическая вселенная, и потом, согласившись с этим, он начинает сожалеть об этом, и хочет поменять свое мнение об нем, однако это изменение мнения сделало бы его неправым. Индивидуум уже согласился, что там что-то есть, и если теперь он, не изменив первого постулата, заявит, что там ничего нет — конечно, он сделает себя неправым, прежде чем сможет быть правым, а если кто-то не прав, тоего постулаты не удерживаются. Вот с чем сталкивается человек.
Саентология — это наука знания о том, как знать ответы. Это чуть расширенное определение. Мы определяли ее как науку знания о том, как знать, но лучше добавить к этому, что именно мы пытаемся знать. Так что мы просто добавляем, что это наука знания о том, как знать ответы.
Ожидается, что саентологи обладают способностью разрешать проблемы в огромном количестве специализированных областей, из которых первой областью является одитинг. Если вы знаете такие принципы, как, например, АРО
Нам известна анатомия тайны: непредсказуемость, за которой следует замешательство, которое потом переходит в тайну. Тайна существует потому, что кто-то чего-то не предсказал, и это сделало его неправым. Единственная причина, по которой человек считает нечто таинственным — слишком большое количество непредсказуемости. Поэтому он закрывается от всего и говорит: “Это тайна!” и “Я об этом вообще ничего не знаю!”.
Если бы индивидуум знал это, а также АРО — несколько принципов и применений Саентологии — то он бы увидел, что в случае с отрядом бойскаутов, или с предприятием, или с областью бедствия, или чем угодно другим, было бы необходимо побудить участвующих в этоминдивидуумов следовать определенному установленному порядкунеобходимому для восстановления коммуникации, и восстановление ее, несомненно, само собой уладило бы все остальные дела. Для того, чтобы навести порядок на турбинном заводе, ему не нужно было быбыть экспертом по турбинам. Вероятно, все, что ему надо было бысделать — наладить общение руководства с бригадирами, бригадиров — с рабочими, а рабочих — с руководством, и предприятие начало бывыпускать турбины. Он был бы специалистом в области знания того, как знать ответы, но это не означает, что он должен накапливать гигантское количество специализированной информации. Все, что емунадо было бы сделать — найти людей, обладающих этой специализированной информацией, и создать им коммуникацию, и делобыло бы сделано.
Мир с каждым днем все больше и больше подавляется механикой. Небольшое колесико, которое скрипит, скрипит, скрипит, гораздо, гораздо важнее, чем маленький мальчик, который скрипит, скрипит, скрипит. Забота о теле, перевозка тела, электроснабжение — это все гораздо важнее, чем любая деятельность самой жизни. Мир находится в жутком подчинении у пространства, энергии, машин, предметов, любой из которых кажется более важным, чем ум — тот ум, которыйвсе это создает. Стоит обратить внимание на то, что это принижает человека, потому что он становится все, больше и больше поражен механикой, становясь все более и более механичным. Есливы это можете себе представить — сам индивидуум, тэтан, источникпроизводства жизненной энергии, настолько выходит за рамки реальности, что люди уже даже не знают о том, чем они являются. Все это можно признать результатом зависимости от механики иутверждения механики. И дело не в том, что вы просто должны отойти от механики, совершенно отрицать ее, от всего отказаться иостановиться. Нет. индивидуума нужно привести обратно вкоммуникацию с ней, по большей части потому, что он ее боится, ипосле того, как он это сделает, он скажет: “Эй, посмотри-ка, я могу независеть от этих штук. Это всё просто ерунда!”.
А потом вы увидите, как он восстановит некоторые из своих способностей и свою силу.
Если взять в качестве примера расщепление атома, то это привело к возникновению в обществе гигантской тайны. И такого не могло не случиться. Это непредсказуемость. Первая бомба, например, была сброшена без какого-либо предупреждения, и это определенно было непредсказуемо. Никто тогда даже не знал, что она существует. Вот как здорово и непредсказуемо! И теперь мир живет в страхе перед неожиданным и непредсказуемым атомным нападением. И выглядит это просто интересно, не так ли? Все больше непредсказуемости.
А теперь более подробно посмотрим на замешательство. Что, по-вашему, представляет собой картина всех этих электронов, протонов и нейтронов, взрывающихся во всех направлениях случайным образом — ведь это просто замешательство частиц, так? Какие у вас будут шансы, если вам надо будет отследить каждую из этих частиц по отдельности. по всей их массе? Ну, если вы в хорошей форме, то ваши шансы весьма велики. Однако Иван Иваныч знает о том, что не может отследить даже единственную карту в колоде, перетасованной человеком по ту сторону стола (на чем и наживаются карточные шулера), а что уж там говорить о миллиардах, миллиардах в миллиардной степени электронов и нейтронов, взрывающихся по всему пространству. Для него это замешательство. Так что здесь мы определенно имеем непредсказуемость, а потом замешательство.
За этим следует тайна. И все начинают создавать секретность по поводу формул атомного распада. Ужас. нигде их не найти — разве что в любой книге в любой библиотеке мира. Вот какая тайна. Такая большая, что в любом конспекте любого студента, который когда-либо проходил курс ядерной физики, можно найти кучу базовых формул по поводу атомного распада. Это ведь не нечто внезапно открытое. Они просто решили это сделать. Для этого понадобилось потратить миллиарды долларов и долгое время на то, чтобы растратить такое количество денег. Однако секретность поддерживается в отношении формул, которые давно стали достоянием общественности — некоторые из них — и известны уже лет пятьдесят. А все материалы, которые США имели по производству атомной бомбы, уже переправлены в Россию шпионами, которых потом за это казнили. Так от кого мы прячем эти секреты? Ну, может быть, ни от кого. Может быть, это просто тайна, потому что это непредсказуемо и путано, и поэтому нам лучше позакрывать все свои коммуникационные линии — и не успеете вы и глазом моргнуть, как правительство практически полностью теряет коммуникацию с собственным народом, просто на основании этого. Возникает все больше и больше оборванных линий общения. Нагромождается огромная тайна. И как вы с этим справитесь?
Решить это можно было бы таким способом — просто указать правительству и народу на тот факт, что атомное бедствие не уничтожит весь мир, и что если принять его во внимание и предсказать, что при этом будет происходить, то тогда можно было бы справиться с этой ситуацией. Далее нужно было бы попросить, чтобы изучение технологии атомного распада проводилось бы в третьем или в четвертом классе, чтобы дети могли немедленно получить информацию по поводу этой великой тайны — так чтобы они ее не боялись. На самом деле все, что сейчас делается — это просто запугивание детей, а такое занятие недостойно взрослых людей.
Роль Саентологии состоит в противодействии тому развалу, который сейчас происходит в области знательности. Просто в противодействии этому. Но если развал все же произойдет — что ж, люди, знающие Саентологию, должны быть просто готовы к тому, чтобы собрать оставшиеся обломки. Можно построить такое организованное, просветленное и функционирующее общество, что оно не будет так быстро уничтожать людей.
Можно построить общество, в котором будет достижима свобода. Но если вы вдруг столкнетесь с полным разгромом государства, страны или нации, то все же, обладая знаниями принципов общения — как раз тем, чем обладает обученный саентолог — вы сможете сыграть большую роль в собирании обломков, оставшихся после такого развала.
Развал, с которым вам пришлось бы иметь дело, был бы развалом не механики, а развалом знательности.
Если говорить о политических пристрастиях Саентологии, то я мог бы сразу сказать, что она, вероятно, склонна к поощрению демократической линии — не Демократической партии, а демократических принципов, по причине нашего стремления к самоопределению, однако это необязательно говорит о том, что Саентология выражает какое-либо политическое мнение. Область знаний не может обладать мнением по какому-либо поводу. Она просто поддерживает то, что оказывается истинным — превращая это в еще более великие истины. Вот и все. Если что-то истинно — отлично. Если что-то ложно — ну, тогда это просто рассматривается как ложь. И что касается политического мнения, Саентология как таковая не имеет и не может иметь никакого мнения. Нам известно, что правительства определенного типа могут быть весьма разрушительны для народа. Нам известно, например, что фашизм, военный контроль и тому подобные вещи приводят к обрыву линий общения, что очень и очень нездоровым образом сказывается на любой стране.
Но все это относится к Саентологии, а не к политике. Следует хорошо помнить о том, что Саентология не имеет политических мнений или пристрастий. Если одна политическая система работает лучше другой, то, по Саентологии, это хорошо, но работает Саентология, а не политическая система. Не стоит заблуждаться в этом отношении, иначе вы просто потеряетесь.
Возникает следующий вопрос: имеются ли в Саентологии какие-либо религиозные убеждения? И мы опять же имеем дело с тем фактом, что область знаний не может иметь мнения. Я был знаком с многими знахарями, которые были гораздо более душевно здоровыми людьми, чем священники. И я был знаком со многими священниками, которые были гораздо более душевно здоровыми людьми, чем проповедники. Я видел исторические архивы, и обнаружил, что в Римской империи убивали не так уж много христиан. В реальности, за один год беспорядков в Александрии сами христиане прикончили больше христиан, чем вся Римская империя за всю историю своего существования. За один год христиане убили в Александрии сто тысяч христиан. И все это из-за убеждений — сила без мудрости. Видимо, убеждения одних противоречили убеждениям других, и — если уж посмотреть на все это с учетом нашего большого опыта, то можно понять, что в тех местах были большие проблемы с АРО! Но это может служить всего-навсего как любопытное данное, которое абсолютно ничего не доказывает в отношении самой области знания.
Так что общественные, религиозные и политические пристрастия саентолога — это то, что он считает истинным, то, что служит для него стабильным данным. Если его учили иметь демократические взгляды и поддерживать протестантство, что ж, тогда он определенно будет иметь демократические взгляды и поддерживать протестантство, если только он не посчитает уместным изменить свои убеждения в какой-то степени, под влиянием некой более глубокой мудрости. Как он поступит в таком случае? Вероятно, просто видоизменит свои убеждения в лучшую сторону.
Но одна из старейших максим, когда-либо сформулированных в отношении обучения мудрых людей, была проста — основная вера, которой был обучен индивидуум, и основное политическое пристрастие этого индивидуума не должно никаким образом указываться тем Орденом, который его обучает. И это правило устанавливал сам Орден. Оно очень, очень древнее. В обучении очень мудрых людей это было первое, о чем там заботились. Эти вещи никогда не затрагивались. Если индивидуум решал изменить что-то сам, никто не говорил ему, стоит это делать или нет. Никто даже косвенно не пытался убедить его. Могло оказаться так, что по ходу своего обучения он открывал для себя, что определенные поступки людей можно считать смешными, ненормальными или исправимыми — но никто не стоял у него над душой и не пытался привести его к более высоким религиозным или политическим убеждениям. Так делают и в Саентологии.
Если бы вы преподавали Саентологию членам племени на реке Яп-яп, которые верят в Великого Бога Бугу-бугу, и стали обучать их на основе того, что рост Великого Бога Бугу-бугу составляет не 4 метра, как они всегда считали, а всего 3, то вы бы просто потеряли время. Вероятно, это оказалось бы вашим единственным достижением. Вероятно, вам бы удалось убедить их, что он не такой уж высокий, понимаете. Саентологу не стоит дурачиться с политическими или религиозными убеждениями диких племен или дико культурного, супер-окультуренного восточного патриарха. Его обычаи определенно принадлежат ему. В лучшем случае вы просто породите новые поверья, но это насилие, и это определенно не представляет собой способ освобождения тэтана!
Есть огромное количество способов жить. Все они могут основываться на одном или многих источниках. И это не означает, что способы эти не могут различаться. Так что Саентология не занимается политическими или религиозными убеждениями индивидуума.
Вся империя саентолога, Саентологии и ее организаций располагается в стране мудрости.
Чисто механически, от одитора ожидается исполнение Кодекса Одитора от 1954 года. Это очень четкий набор тех вещей, в которых одитор может допустить ошибки, и там говорится о том, чего делать не надо. Каждый из пунктов обладает значительной важностью. Есть, например пункт, который требует проведения команды одитинга до тех пор, пока не будет сглажена задержка общения
Потом, есть правило о том, что процесс нужно проводить до тех пор, пока он не будет сглажен
Это две наиболее важные части этого Кодекса. Самые, самые важные его части. Вы должны знать этот Кодекс. Он создан для того, чтобы уберечь от ошибок. Его авторитет зависит только от этого — при его нарушении одитору приходится работать гораздо больше. Вот и вся его значимость. Он сам себя утверждает.
Не так обстоит дело с Кодексом саентолога. Кодекс саентолога создана на следующем основании: в этом аберрированном обществе находятсятакие люди, которые пытаются помешать организации или организациям Саентологии выполнить свою работу — путем обрывания их линий аффинити. И первая часть Кодекса саентолога “Не слушать и не говорить ни одного унижающего слова прессе, общественности или преклирам, в отношении любого из моих коллег саентологов, нашей профессиональной организации или тех, чьи имена близко связаны с этой наукой”, — это просто произвольно выбранный способ защиты. Когда мы не позволяем обрывать наши линии аффинити, от одитора к одитору, от одиторов к организациям, и от организаций к одиторам, мы определенно лучше выживаем, лучше процветаем, и определенно живем гораздо счастливее. Читая этот Кодекс далее, мы опять же видим то знание, при котором, будь оно у нас с самого начала, мы бы не имели столько трудностей.
Последний абзац Кодекса саентолога говорит: “Не вступать в неподобающие споры по поводу Саентологии с неосведомленными людьми”. Это вовсе не попытка закрыть материалы Саентологии. Нет. Мы всегда открываем линии и создаем потоки по ним. Но когда к вам подходит кто-то типа профессора френологии в университете — и начинает протестовать: “Ну, в это я не верю”, или “А правда, что ваши убеждения состоят в ...”, — почему бы вам сразу не перевести тему разговора на погоду. Это, пожалуй, совет не вдаваться в драки на тему демонстрации всего, что есть в Саентологии, тому, у кого недостаточно осознания для того, чтобы хоть о чем-то говорить. Наше продвижение всегда было более быстрым, когда мы не занимались посиделками и перепалками с каждым встречным-поперечным, не согласным с нами по поводу Дианетики и Саентологии. У него нет никакой информациипо этому поводу — и вы что, собираетесь сесть и преподать ему весь курс Профессионального Одитора? Вы имеете хоть какое-топредставление о том, сколько требуется работы и организации для того, чтобы провести человека до уровня СОХ
То есть эта часть Кодекса на самом деле говорит: пожалуйста, осознайте это, и не портите вечеринку для всех остальных, громко препираясь со студентом-психологом.
Пришел репортер — о, он желает “узнать об этом поподробнее”, хотя напишет-то он нечто совсем другое; или, что более вероятно, его рассказ написан еще до того, как он “узнал об этом поподробнее”. В его профессии так принято. Так что вам лучше просто поговорить с ним о погоде.
Никогда не надейтесь на чью-либо предприимчивость, работая с обществом или распространяя информацию в обществе. Никогда не надейтесь на чью-либо предприимчивость, кроме собственной. Другие люди, организации могут помогать вам всеми возможными способами. Но не впадайте в зависимость от этой помощи. Зависьте только от себя.